Ваше Святейшество, уважаемые господа!

 

Спасибо за оказанную мне честь – возможность выступить перед этим высоким собранием в присутствии Святейшего Патриарха Московского и всея Руси. Тот факт, что организаторы Собора решили дать слово атеисту и этническому еврею, человеку, публично спорившему со Святейшим Патриархом, является, по-моему, ярким свидетельством вашего стремления к единству всего нашего народа вне зависимости от национальности и отношения к религии.

     

Искреннее уважение, которое я испытываю к Святейшему Патриарху и ко всем вам, требует от меня не ограничиваться формальным приветствием, а в пределах предоставленного мне времени высказаться по сути обсуждаемых вопросов, хотя бы для того, чтобы вы услышали точку зрения, вероятно, не совпадающую с позицией многих из тех, кто собрался здесь.

 

Будучи человеком невоцерковленным, я, разумеется, не имею никакого права касаться сугубо церковных тем, но как гражданин России могу, а значит, обязан говорить о таких взаимоотношениях Церкви и общества, Церкви и государства, которые, по моему мнению, способствовали бы благу и процветанию нашей страны.

 

Я бы хотел, чтобы крупнейшая Церковь моей страны — Русская Православная Церковь — защищала слабых от произвола сильных, чтобы она реагировала на жестокость и несправедливость властей, чтобы в конфликте человека с государственной машиной она всегда была на стороне человека. Я бы хотел, чтобы Церковь не стояла в стороне от тех проблем, которые волнуют людей, от тех конфликтов, которые ставят — уже поставили — под угрозу мир в нашей стране.

 

Я хотел бы знать, что думает Святейший Патриарх об избиении защитников Химкинского леса и о мигалках, об ответственности властей за Кущевскую, за изуродованных в армии новобранцев, за этнические конфликты?

 

Я хотел бы знать, что думает Церковь о бесчисленных дворцах и яхтах высших чиновников? И я бы хотел, чтобы на всей территории нашей огромной страны люди, выходящие на борьбу «за други своя», знали, что вся Церковь, от местного священника до Святейшего Патриарха Московского и всея Руси с ними, а не против них.

 

Я бы хотел, чтобы крупнейшая Церковь моей страны — Русская Православная Церковь, так много претерпевшая от богоборческой власти большевиков, защищала бы не каноническую территорию, а свободу совести, т.е. право каждого принадлежать любой конфессии и любой церкви или не принадлежать ни к какой.

 

Я бы хотел, чтобы она не разделяла религии на традиционные и не традиционные, а поддерживала любого человека на его пути к Богу вне зависимости от того, у дверей какого храма завершится этот путь.

 

Я бы хотел, чтобы Церковь вдохновлялась примером Святейшего Патриарха Тихона, но не Сергия. Я бы хотел, чтобы иерархи крупнейшей Церкви моей страны, говоря с ее высшими руководителями, если уж те, действительно уверовали в Бога, а не изображают веру, не благодарили их за восстановленные и возвращенные храмы, а обличали коррупцию и роскошь, лицемерие и ложь.

           

Я бы хотел, чтобы священнослужители моей страны являли собой пример нравственности и самоотречения и никогда не давали повода для обвинения в корысти и в сервильности.

 

Я бы хотел, чтобы Церковь оставалась свободной, а значит отделенной от государства, чтобы Православие было свободным выбором тех, кто сознательно сделал этот выбор, но никогда не становилось государственной религией, чтобы в стране никогда больше не было ни государственной религии, ни государственной идеологии.

 

Я уверен, что все это — в интересах всех граждан России.

 

Я уверен, что все это будет способствовать тому, чтобы люди в нашей стране жили в соответствии с евангельскими принципами, которые давно уже стали нравственным ориентиром  как для верующих, так и для неверующих.

 

Да не оставляют вас силы и да сопутствует вам удача в ваших трудах на благо Отечество и на благо всех, кто вам дорог.